В словах: «Я сплю, а сердце мое бодрствует» — дана верная и точная характеристика пламенной любви, наполняющей все существо любящего существа даже во время сна: одного слова возлюбленного достаточно для того, чтобы любящая его пробудилась от сна. Мидраш (s. 134) так перифразирует слова ст. 2-го: «Общество Израилево говорит пред Богом: Господь мира! я сплю и не исполняю заповедей, но сердце мое бодрствует, оно возбуждено любовью к людям; я сплю, не говорю о благотворительности, но сердце мое бодрствует, чтобы совершать ее, я сплю — я опускаю жертвоприношения, но сердце мое бдит, благоговейно настроенное к чтению «шема» и молитвы; я сплю — не иду в храм, но сердце мое бдит — стремится в синагоги и школы; я сплю — не рассчитываю (конца страданий), но мое сердце бдит — пламенно желает избавления, и сердце Божие бдит — избавить меня».То, что далее говорится: 1) о медлительности и как бы неохоте невесты отпереть двери стучащемуся с ночного холода в дверь ее жениху (ст. <a href='B:260 5:3'>3</a>) и 2) о внезапном исчезновении его после того, как она отперла двери (ст. 6, сн. 5), является не вполне понятным в области человеческих отношений взаимной любви. Поэтому не лишено интереса и значения разъяснение этого места проф. Олесницким в духе своей, известной нам уже, теории. «Ранним утром, когда Палестина еще спит, восходящее солнце уже стучится в ее дверь своими лучами, еще как бы влажными от ночной свежести и обильной летней росы. Но теперь оно встречает уже не весеннюю легкую и подвижную жизнь, но жизнь, уже прельщенную продолжительным ликованием и лениво отвечающую на зов дневного светила. Солнце оскорбилось и, когда земля наконец проснулась, сокрылось в серой песчаной мгле, наступило частое в Палестине в это время года явление самума, поэтически изображенное в стихе 7-м. Землю встречают некие стражи, которые бьют ее и насильственно срывают с нее прекрасное покрывало ее растительности: разумеются те созвездия, которые, по древней космогонии, служат причиною бурь и волнений на поверхности земли… Хотя и выше, в весенней песни (<a href='B:260 3:3'>Песн 3:3</a>), Палестина встречалась с подобными же стражами, но тогда они не причиняли ей такого вреда, как теперь, среди лета, и прошли мимо молча (раннею весною явления самума бывают слабы)… Среди неожиданной бури, изменившей и обнажавшей лицо всей страны, невеста с сожалением мечтает о сокрывшемся мирном и прекрасном солнце и изображает его в поэтическом образе <a href='B:260 5:10'>Песн 5:10–16</a>, черты и краски которого наглядно обозначают блеск солнца и чистоту его лучей… Где же теперь твой жених — солнце? спрашивают Палестину. Он сошел в свои эфирные сады, но он все-таки мой, и я принадлежу ему по преимуществу» (с. 375–376).

<t>Я скинула мою верхню одіж, як її уберу? Я помила мої ноги, як їх забруджу?</t>

„Зняла я одежу свою, — як зно́ву її надягну́? Помила я ні́жки свої, — як же їх занечи́щу?“

<t>„Я уже без рубашки — что ж, опять одеваться? Я ноги уже помыла — что же, снова их пачкать?“ </t>

<pb/><t>Я скинула<S>6584</S> хитон<S>3801</S> мой; как<S>349</S> же мне опять надевать<S>3847</S> его? Я вымыла<S>7364</S> ноги<S>7272</S> мои; как<S>349</S> же мне марать<S>2936</S> их?</t>

<t>Я сняла одежды мои, что же снова мне одеваться? Я вымыла ноги мои, что опять мне их пачкать?</t>

<t>"I have taken<S>6584</S> off<S>6584</S> my dress,<S>3801</S> How<S>9010</S> can I put<S>3847</S> it on [again?] I have washed<S>7364</S> my feet,<S>7272</S> How<S>9010</S> can I dirty<S>2936</S> them [again?]</t>

Турконяка	Я скинула мою верхню одіж, як її уберу? Я помила мої ноги, як їх забруджу?
Огієнка	„Зняла я одежу свою, — як зно́ву її надягну́? Помила я ні́жки свої, — як же їх занечи́щу?“
РБО	„Я уже без рубашки — что ж, опять одеваться? Я ноги уже помыла — что же, снова их пачкать?“
RST	Я скинула хитон мой; как же мне опять надевать его? Я вымыла ноги мои; как же мне марать их?
MDR	Я сняла одежды мои, что же снова мне одеваться? Я вымыла ноги мои, что опять мне их пачкать?

Комментарии

Другие переводы