До 7-ой главы то отношение к жизни, которому научал Екклезиаст, то «лучшее», что находил он в жизни, было указано им кратко и обще. Благодаря этому, его наставления могли подать повод к слишком одностороннему пониманию. Могло показаться (так не раз и случалось), что Екклезиаст приглашает к эпикурейскому наслаждению жизнью, к извлечению из нее всевозможных удовольствий и особенно чувственных. Его «ешь, пей, веселись» могло быть понято, как призыв к разнузданному веселью на жизненном пиру, как приглашение брать от жизни возможно больше наслаждений, не смущаясь мыслью о неизвестном будущем. Глава седьмая устраняет всякую возможность такого перетолкования и устанавливает истинный смысл наставлений Екклезиаста.Внушая «веселиться», он имел в виду не то легкомысленное, пошлое веселье среди мирских забав и развлечений, которое оставляет по себе ощущение пустоты и нравственной неудовлетворенности, но светлое, праздничное настроение, которое во всем совершающемся видит проявление Божественного Разума и, потому, умеет извлекать минуты чистой, безмятежной радости даже из самых страданий, будут ли они чужие или собственные. Внутренний опыт научил Екклезиаста, что созерцание человеческих страданий и даже смерти вызывает в душе ту особенную полноту нравственного чувства, которая создает более прочное счастье, чем все пошлые развлечения, столь же кратковременные, как треск тернового хвороста (ст. <a href='B:250 7:6'>6</a>). Человек научается тогда понимать истинный смысл жизни, примиряться со злом, не бояться смерти, оставаться безмятежно радостным при всех обстоятельствах жизни. В виду этого, Екклезиаст советует предпочитать день смерти дню рождения, дом плача — дому пира, сетование — смеху, обличения мудрых — песням глупых. При печали лица сердце делается лучше, точнее с еврейского: делается веселее, счастливее (ср. <a href='B:250 11:9'>Еккл 11:9</a>; <a href='B:70 19:9'>Суд 19:9</a>; <a href='B:80 3:7'>Руф 3:7</a>).

<pb/><t>Добре імя краще ніж добра олія і день смерти ніж день народження.</t>

<pb/>Краще добре ім'я́ від оливи хорошої, а день смерти люди́ни — від дня її вро́дження!

<pb/> <t> Доброе имя лучше благовонного масла, день смерти лучше дня рождения. </t>

<pb/><t>Доброе имя<S>8034</S> лучше<S>2896</S> дорогой<S>2896</S> масти,<S>8081</S> и день<S>3117</S> смерти<S>4194</S> — дня<S>3117</S> рождения.<S>3205</S> </t>

<pb/><t>Доброе имя лучше дорогих благовоний, день смерти даже лучше дня рождения.</t>

<pb/><t>A good<S>2896</S> name<S>8034</S> is better<S>2896</S> than<S>4480</S> a good<S>2896</S> ointment,<S>8081</S> And the day<S>3117</S> of [one's] death<S>4194</S> is better than<S>4480</S> the day<S>3117</S> of one's birth.<S>3205</S></t>

РБО	Притч 22:1
Лопухин	До 7-ой главы то отношение к жизни, которому научал Екклезиаст, то «лучшее», что находил он в жизни, было указано им кратко и обще. Благодаря этому, его наставления могли подать повод к слишком...

Турконяка	Добре імя краще ніж добра олія і день смерти ніж день народження.
Огієнка	Краще добре ім'я́ від оливи хорошої, а день смерти люди́ни — від дня її вро́дження!
РБО	Доброе имя лучше благовонного масла, день смерти лучше дня рождения.
RST	Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти — дня рождения.
NASB+	A good name is better than a good ointment, And the day of [one's] death is better than the day of one's birth.

Комментарии

Другие переводы